гю подсаживает еын на забор, еын клеит гю пластырь на разодранный локоть, они прячутся под столом, надёжно скрытые длинной скатертью и старательно не смеются.

еын в кулисах нервно кусает костяшки пальцев, пока бомгю, усаживаясь за рояль, сливается цветом со своей белоснежной рубашкой, бомгю не спит всю ночь, придумывая всё более каверзные вопросы, чтобы потом на конференции еын была готова ко всему, они держатся за руки, ныряя с разбега в море, радуясь наконец-то вырванному перерыву.

гю опускает взгляд, пока еын планирует, как бы состыковать их потенциальное расписание. еын остаётся в пусане, гю улетает в японию. они не звонят и не пишут друг другу, хотя гю до зубного скрежета иногда хочется. хочется ли еын - он не знает. а раньше точно знал.

в университете они отделываются коротким "привет", удивление еын успешно прячет, упархивает с приятельницами, а бомгю только и думает, что ему бы не помешал хоть один действительно близкий человек здесь. вот только игра в вежливость и притворство об отсутствии прошлого продолжает тянуться.

гю сдаётся первым. ему, чёрт возьми, нужна еын, особенно сейчас. он идёт сначала за её любимыми пирожными, а потом прямиком к ней домой. терпит расспросы её родителей, бессовестно врёт им, сгорая от стыда где-то внутри.

еын возвращается домой и, кажется, рада ему вполне по-настоящему. пары месяцев молчания будто и не было совсем.

вот только неискренность между ними можно хоть ложкой зачёрпывать. гю пишет "прости, помогал брату/спал/учился/репетировал", едва только выходит из кабинета психотерапевта. еын сбрасывает чей-то звонок нервно и натянуто улыбается "да это джиён, с очередной ерундой, перезвоню ей потом". оба делают вид, что верят полностью.

кто-то снова должен сдаться первым. пока что-нибудь не сдаст сплетница.